Язык дан человеку для того, чтобы он прожил свою жизнь
человеком
— Почему метод называется эмоционально-смысловым?
— Когда мы говорим, мы выражаем не только мысли, но и чувства. Да и каждая
мысль всегда эмоционально окрашена в речи — интонационно, разными
невербальными средствами: мимикой, жестами, позой…
— В чем заключаются отличие метода от традиционных?
— То, что мы делаем, аналогов не имеет. Во-первых, сам язык рассматривается
иначе, нежели в «традиции» и других методиках. «Традиция» изучает систему
языка, и на этой основе пытается сложить целое, из элементов – «построить» речь.
Но речь не строится, а порождается. При «традиции» происходит еще и подмена
устной речи письменной, то есть то, что звучит на уроках иностранного языка, — это
озвученная письменная речь. При этом ученик вынужден говорить не как в жизни,
он говорит без смысла. Уход от жизни, отторжение языка от человека, бесконечная
зубрежка, упражнения, домашние задания, «дутые» экзамены, где успеваемость
всегда повышается, а знаний не прибавляется, — вот что происходит в «традиции».
— Известно, что у одних из нас лучше развита зрительная, у других — речевая или
моторная память. Можно ли при обучении языку учитывать эти особенности?
— Это очередной миф. Какая бы память у кого ни была, человек сам это
компенсирует. Первобытные племена воспринимали информацию на слух. Какая же
у них была память? И что им оставалось — несколько тысячелетий молча ждать,
пока не изобретут письменность?
Вообще существует много нелепых мифов об обучении. Заучивание слов
списками, восьмикратное повторение… Но это бессмысленно, так как на самом деле
слов отдельно нет, есть высказывания. И никакие особые способности, чтобы
овладеть чужим языком, не нужны. Это тоже миф. Способности нужны, чтобы
пользоваться языком — как чужим, так и родным — в сфере искусства.
Журнал «Study In»

«Мы даем личности свободу»
— Есть трудные для европейца языки, например, китайский. И есть человеческие
способности: одному иностранные языки даются легче, другому труднее.
— Нет трудных языков. И нет языковых особенностей. Способности нужны, когда
речь идет о применении языка в области искусства: есть ораторские, писательские,
актерские и прочие способности. А чтобы говорить на языке нужно просто родиться
человеком. Дело не в особенностях языка, а в общепринятой методике обучения.
Проблема не в том, чтобы освоить новый язык, а в том, чтобы «пробиться» сквозь
традиционную методику.
— Можно ли классифицировать этот метод? Это интенсив или коммуникатив?
— Ни то, ни другое. Это эмоционально-смысловой подход. Его можно применять в
сжатые сроки, можно растянуть во времени. Главный принцип — подход к человеку,
понимание, что мы имеем дело не с учеником, а с личностью.
— То есть?
— Язык — это средство общения. Но ведь нет общения ради общения, есть общение
ради решения жизненных задач. А это совсем другое дело. Чтобы человек овладел
чужим языком, он должен почувствовать себя личностью в условиях выбора. Мы
даем личности свободу. В нашей системе мы не языку учим, а даем возможность
проявить свое «я» через чужой язык.
— Можете пояснить на примерах, что значит осваивать язык через проявление своего «я»?
— Возьмем предложение «Стол стоит». Как его изучают в традиционной методике?
Преподаватель говорит, как переводится слово «стол» и слово «стоять», после чего
конструируется фраза. «Стоит ли стол?», «Стол не стоит», «Будет ли стол стоять?» —
вот операции, которые проделываются с этим предложением. На уроках
иностранного языка ученики оперируют значениями, которые приведены в любом
толковом словаре. Там написано, что стол – это предмет на четырех ножках, может
быть сделан из дерева или пластика, бывает обеденным, хирургическим и так
далее. А я утверждаю, что люди никогда не говорят значениями.
— А чем же они говорят?
— Они говорят только смыслами. Ведь фраза «Стол стоит» в разных контекстах будет
иметь разный смысл, и на этом эмоционально-смысловой метод заостряет внимание.
Описывается событие: сломался стол. К вам в дом пришел столяр, чтобы его
починить. Он сделал свою работу и говорит, пошатывая стол: «Стол стоит». Что
означают его слова?
— Давай, хозяин, плати деньги.
— Правильно, но этот смысл он передал совершенно другими словами.
Перевод каждого слова вряд ли нужен. Понимание высказывания, в котором есть
новые слова, определяется смыслом. Мы предъявляем фразы нашим студентам не на
уровне значения, а на уровне смысла. Мы не объясняем отдельно, что такое la, est
или table во французской фразе «La table est la» («Стол стоит»). В нашем учебнике
эпизоды-события представлены одновременно на двух языках в виде реплик
участвующих в них персонажей. Мы задаем правила игры и делаем студента ее
действующим лицом. Он не ученик. Мы наделяем всех слушателей вымышленными
именами и вымышленными профессиями.
Журнал «Элитное образование»